ПУТЕМ КРОТА.

[Риторический] Драматический эпос.

Эти твари лишили нас смерти и славы
Но не вече ещё и ещё не последний парад
Кузнецом из Арконы отлитое тело триглава
По небесной спирали вернется и молвит: Пора!
("Межлокальная контрабанда"© )

Der Weg ist in Dir

ПРОЛОГ.



Стамбул, 8 мая 1945. Старый Галатский мост
Действующие лица:
Адам Глауэр, он же барон фон Зеботтендорф, основатель общества Туле, авантюрист
Хайнц Шеффер, командир подводной лодки U977

Глауэр:

Здесь, в центре мира

на землях Малой Азии я начал постиженья путь
С  уловок хитрой Каббалы
Мне мудрость суфиев познать здесь помогал
Мой добрый турок, старый
Гуссейн-Паша.
А первые уроки холодной тайны рун
мне преподал фон Лист, еще здоровый
в то время, сам!
О, как же слеп я был!
Я плакал, потом исходя
и падал перед жерлом в кочегарке
перед котлом, ревущим адским жаром
на грязном парoходе
изнемогал, дойдя до самых
глубин уничиженья и страшной тяги к знанью одновременно.
Но Знак Крота хранил меня
в песках Египта, возле пирамид, под взглядом Сфинкса, в австралийской шахте,
в бреду шаманов мексиканских, что мескалином
меня кормили, там где Ангел Льда мне показал Орла,
где сам я окрылился, словно Фауст, захотевший
основы мироздания постигнуть.
И все же первый
намек на Путь Крота я получил в Австралии далекой.
Рисунком странным
абориген нагой мне рассказал:
Слух о Кротах придет с Востока
Кроты сразятся с Бестией
и после боя, уставшие,
они придут сюда, в наш мир.
По городам и странам
собрал я посвященных знанья
крупицами, пылинками, словами.
Я о Пути молчать был принужден все эти годы.
Кому сказать я мог? Тупым штурмовикам? Проклятым куроводам?
Разболтанной амфетаминной кукле?
Не понял он меня бы никогда.
Спасибо хоть что не убили. Хотя теперь
Едва ли им могу быть благодарен.
Презренный Яшка Блюмкин
еврей, шпион и проходимец
Здесь, в Турции меня о помощи просивший
застреленный в Москве в подвале смрадном
рукою варвара- и тот финал достойней получил, чем я.
Георгий, хитрый перс, или цыган, или грузин быть может
Тот в замке под Парижем поселился
В Нейи- Сен Сюр
И носится с своими бабами, и книги пишет.
А я?

Сегодня то, что было мне известно одному
О Механизме, о Машине
Кротов Глубоких
заплеваные воды эти покроют тайной навсегда.
Торпедой бесполезной, пустой болванкой я упаду на дно
пролива, что древнее аргонавтов
где стану пищею для рыб и крабов, и морских червей.
Кончается Эон. Погибли боги перед великой битвой- от страха.
Кроты идут!
[бросается в воду и топится]

 
Стамбул, утро следующего дня.

Шеффер [роется в вещах в комнате Гауэра]

-Веревка с узелками, лапка крота, совиный коготь, стеклянная бусина, засохшее растение. Старый негодяй совсем сошел с ума. Лучше ему было бы если бы он продолжал разводить орехи. Глядишь и поумнее был бы, ведь ядро ореха, как известно, похоже на мозг. Зачем мне было приходить в комнату этого ничтожества?
 Катер ждет. Мои славные ребята, мой экипаж, вас всех наградят орденами. Соберу- ка я все это и возьму с собой. Мне не по себе в этой комнате, душно как после атаки глубинными бомбами, когда наша славная акула бывало, сутками не всплывала на поверхность. Мы Ионы во чреве кита, звук захлопнутого люка над головой не самый приятный, но нас охватывает дрожь, когда мы занимаем свою вершину в квадрате волка. Старый механик, Франц, тот что стоит на восьмом кране, предсказал, что о нас напишут мистерии и будут исполнять их в домах на маленьких экранчиках, вроде нашего локатора. Ну и чудак же этот Франц!
 
 Прощай, грязный Стамбул, холодная вода Антарктиды должна омыть помятые борта старушки U977. А эти пожитки несчастного обманщика я заберу с собой.
[уходит]

продолжение следует, stay tuned и все такое.

ABENDLAND

Стихотворение эээ.. об Антарктике священника и поэта Константина Кравцова o_k_kravtsov 
(см. также здесь: o-k-kravtsov.livejournal.com/319359.html )

ABENDLAND

Донесенья подводников Деница,
Оледеневшие рубки его субмарин,
Гравий и ветер, остовы скал,
Основанья земли, перетертые в гравий,
Лишайник, слюда незавидных земель –
Русским оставил Кук
Честь их открытья

И было промозглое взморье,
Шельф и поморник на камне,
Горный хрусталь в рюкзаках
И под ногами череп пингвина –
Белый, как вырезанный из бумаги
Летательный аппарат,
А над головами кружил альбатрос,
Солнце явилось, окрасило золотом ртуть
Ила среди развалин
Потустороннего Кенигсберга

И было упорство ветра,
Был укреплен валунами крест на утесе,
И руины горного кряжа в проливе Дрейка
Мы созерцали в Татьянин день,
Красовицкому предоставив
Мистику хельдингов,
Мистику полых пространств подо льдом
Земли Королевы Мод